Спорные вопросы теории и практики ответственности за нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ

Мурашов Николай Федорович, доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса Академии Федеральной службы безопасности России, кандидат юридических наук, доцент

В статье приводится анализ состава преступления «Нарушение правил оборота наркотических средств или психотропных веществ».

Ключевые слова: нарушение правил оборота наркотических средств или психотропных веществ, объект, предмет и субъективная сторона нарушения правил оборота наркотических средств или психотропных веществ.

Controversial issues of theory and practice of responsibility for violation of rules of turnover of narcotic means and psychotropic substances

Murashov Nikolaj Fedorovich, assistant professor of the Chair of Criminal Law and Criminal Procedure of the Academy of the Federal Security Service of Russia, candidate of juridical sciences, assistant professor

The article analyses elements of crime "Violation of rules of turnover of narcotic means or psychotropic substances".

Key words: violation of rules of turnover of narcotic means or psychotropic substances, object, subject and subjective element of violation of rules of turnover of narcotic means or psychotropic substances.

Ответственность за нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ в настоящее время предусмотрена ст. 228² Уголовного кодекса Российской Федерации (далее по тексту — УК РФ), введенной в УК РФ в 2003 г.[1] По содержанию эта статья не является чем-то новым для уголовного законодательства России. До этого за подобные нарушения виновные привлекались к ответственности по ст. 179 УК РСФСР 1926 г., по части четвертой ст. 224 УК РСФСР 1960 г. и по части пятой ст. 228 УК РФ.

Хотя преступление, предусмотренное частью пятой ст. 228 УК РФ, относилось к преступлениям средней тяжести (максимальное наказание — 3 года лишения свободы), по степени общественной опасности и по распространенности данное преступление при прочих равных условиях значительно уступает преступлениям, предусмотренным ст. 228 и 228¹ УК РФ. Но, учитывая объект и предмет этого преступления, а также последствия, наступающие вследствие нарушения правил оборота наркотических средств и психотропных веществ, правоохранительные органы не ослабляют усилия по выявлению, пресечению и законному разрешению совершаемых нарушений правил оборота.

Однако, как представляется, в научном плане состав преступления, предусмотренного ст. 228² УК РФ, недостаточно глубоко проработан. По многим вопросам в учебной литературе, по которой обучаются правоприменители, нет единства. Спорными или недостаточно раскрытыми являются положения, характеризующие объект, объективную и субъективную стороны преступления. Завидное единство, на наш взгляд, сложилось лишь при характеристике субъекта преступления. Практически нет разночтений и в основном предмете данного преступления.

В то же время правоприменителю следует иметь в виду, что круг предметов данного преступления постоянно расширяется.

На момент вступления УК РФ в силу к соответствующим предметам преступления относились только наркотические средства, психотропные вещества, а также вещества, инструменты и оборудование, используемые для изготовления наркотических средств и психотропных веществ, находящихся под специальным контролем.

Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ дополнительно к предмету преступления отнесены выращенные в процессе культивирования растения, используемые для производства наркотических средств и психотропных веществ.

В дальнейшем — в 2010 г. федеральным законом значительно расширен круг предметов преступления[2]. В соответствии с этим законом предметом преступления, предусмотренного ст. 228² УК РФ, являются:

— наркотические средства, психотропные вещества и их прекурсоры (1-я группа);

— вещества, инструменты и оборудование, используемые для изготовления наркотических средств и психотропных веществ (2-я группа);

— растения, содержащие наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, выращенные в процессе культивирования (3-я группа);

— подлежащие сохранению от незаконного оборота растения и их части, содержащие наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры (4-я группа).

Авторы соответствующих глав и параграфов учебников и учебных пособий по Особенной части уголовного права объектом рассматриваемого преступления признают здоровье населения, что не противоречит закону. Точнее, объектом являются охраняемые законом общественные отношения, обеспечивающие здоровье населения. Здоровье населения в данном составе входит в непосредственный объект в качестве его предмета.

В структуре данного непосредственного объекта здоровье населения занимает основное место, является составной частью объекта, что и позволяет именовать его объектом. Но при этом не всегда учитывается, что здоровье населения не единственный непосредственный объект. В составе данного преступления два обязательных непосредственных объекта[3]. Здоровье населения является основным непосредственным объектом. Вторым, дополнительным, непосредственным объектом являются отношения собственности. Об этом свидетельствует предмет преступления, указанный в диспозиции части первой ст. 228² УК РФ.

Наркотические средства, психотропные вещества, их прекурсоры и другие поименованные в диспозиции части первой ст. 228² УК РФ материальные предметы являются чьей-то собственностью и охраняются (сберегаются) предусмотренными законом силами и средствами. Отметим, что упоминаемые в законе предметы преступления (наркотические средства, психотропные вещества и др.) в рамках анализируемого состава входят в структуру именно дополнительного объекта (в структуру собственности), а не основного объекта.

Предметом основного объекта, как уже отмечено, является здоровье населения, которое в большинстве работ, касающихся наркотических средств и психотропных веществ, именуется объектом преступления. Здесь здоровье населения, как и здоровье отдельного индивида (в преступлениях против личности), является составной частью основного объекта преступления, его предметом.

В определенных ситуациях в составе данного преступления может быть и факультативный объект. Например, при причинении вреда здоровью человеку (ч. 2 ст. 228² УК РФ) факультативным объектом будут общественные отношения, обеспечивающие здоровье личности (гражданина), а предметом преступления — здоровье потерпевшего.

В связи с изложенным заметим, что профессор А.А. Пионтковский, уделявший большое внимание проблемам объекта преступления, признавал чужое имущество, жизнь, здоровье, телесную неприкосновенность, личную свободу и достоинство гражданина, представителя власти, государственные или общественные учреждения и другие материальные объекты, на которые совершается непосредственное воздействие при совершении преступления, не предметом преступления, а непосредственным объектом[4].

Представляется, что подобный взгляд на объект преступления и закреплен в названиях отдельных глав Особенной части российского уголовного закона (глава 16 «Преступления против жизни и здоровья», глава 17 «Преступления против свободы, чести и достоинства личности», глава 24 «Преступления против общественной безопасности», глава 25 «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности» и др.). Но в этих названиях глав, по нашему мнению, законодатель определил не видовой и совпадающий с ним по названию непосредственный объект определенной группы преступлений, а кратко и определенно выразил сущность общественных отношений, охраняемых нормами уголовного права, включенными в эти главы Особенной части Уголовного кодекса.

Значительные изменения претерпели признаки объективной стороны состава анализируемого преступления. До вступления в силу федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ анализируемое преступление имело формальный состав и совершенным (оконченным) считалось с момента нарушения правил оборота наркотических средств и психотропных веществ без учета каких-либо последствий допущенного нарушения.

Вышеназванным законом от 8 декабря 2003 г. это преступление «переведено» в разряд преступлений с материальным составом.

Если раньше обязательным признаком объективной стороны было только действие или бездействие в виде нарушения установленных правил оборота наркотических средств и психотропных веществ, то по новому закону обязательными признаками объективной стороны являются действия (бездействие) в виде нарушения действующих правил оборота наркотических средств и психотропных веществ, последствия допущенных нарушений в виде утраты любого из указанных в диспозиции части первой ст. 228² УК РФ предметов данного преступления и причинная связь между нарушениями правил и утратой. Совершенным преступление стало считаться с момента утраты хотя бы одного любого предмета преступления.

Отметим, что во многих источниках говорится об оконченности данного преступления, хотя этот термин к преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 228² УК РФ, не подходит, поскольку данное преступление неосторожное и стадий не имеет.

Введение в состав объективной стороны анализируемого преступления такого признака, как утрата предмета преступления, означает, что нарушение обозначенных правил без наступления утраты соответствующего предмета преступлением не является.

В соответствии с частью первой ст. 10 УК РФ, деяния, совершенные до вступления в силу указанного Федерального закона от 8 декабря 2003 г., декриминализированы (с предусмотренными УК РФ последствиями для лиц, привлеченных к ответственности по закону в предыдущей редакции, включая и тех, кто вследствие нарушения правил оборота допустил утрату предметов преступления, поскольку в тот период их утрата не являлась признаком состава анализируемого преступления).

Федеральный закон от 19 мая 2010 г. № 87-ФЗ внес существенные изменения в диспозицию части первой ст. 228² УК РФ. В соответствии с этим законом анализируемое преступление стало с формально-материальным составом.

Вновь нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ (1-я группа), веществ, инструментов и оборудования, используемых для изготовления наркотических средств и психотропных веществ, находящихся под специальным контролем (2-я группа), а также правил культивирования растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества либо их прекурсоры (3-я группа), стало признаваться преступлением с формальным составом (т.е. вне зависимости от наступления или ненаступления утраты поименованных предметов).

Нарушение правил хранения, учета, реализации, продажи, перевозки, приобретения, использования, ввоза, вывоза либо уничтожения растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, и их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры (4-я группа), по-прежнему признавалось преступлением, если это виновное нарушение вызвало утрату таких растений или их частей. Закон, по которому указанные в нем нарушения правил оборота наркотиков стали признаваться преступлением без последствий (без утраты предмета преступления), обратной силы не имеет. Это означает, что лица, виновно нарушившие правила оборота без утраты предметов первых трех групп до момента вступления в силу Федерального закона от 19 мая 2010 г. № 87-ФЗ, уголовной ответственности за содеянное не подлежат.

Однако менее чем через два года законодатель вновь внес изменения в диспозицию части первой ст. 228² УК РФ, существенно влияющие на квалификацию. А именно в соответствии с федеральным законом от 1 марта 2012 г. № 18-ФЗ[5], виновные нарушения правил оборота с предметами первой и второй групп признаются преступлением только при наступлении последствий в виде их утраты.

В то же время виновное нарушение правил культивирования растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры (3-я группа), «превратилось» в преступление с формальным составом. Это, на наш взгляд, можно объяснить тем, что при собственно культивировании еще нет растений, которые могут быть предметом утраты: здесь идет процесс выращивания, процесс создания новых сортов растений. При нарушении правил культивирования эти растения могут быть загублены на корню, но не утрачены. Выращенные же в процессе культивации растения при их утрате попадают в четвертую группу предметов преступления в составе анализируемого преступления. На наш взгляд, нарушения правил культивации без общественно опасных последствий этих нарушений по степени общественной опасности можно отнести к административным правонарушениям. Вопрос о материальной ответственности за допущенный ущерб следует решать по нормам гражданского права.

Представляется, что в связи с отмеченными изменениями положений диспозиции части первой ст. 228² УК РФ возникла проблема, касающаяся применения так называемого промежуточного закона. Промежуточным законом применительно к части 2 ст. 228² УК РФ (срок давности — шесть лет) в настоящее время является Федеральный закон от 19 мая 2010 г. № 87-ФЗ.

Заметим, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем постановлении от 15 июня 2006 г. на указанные изменения закона не прореагировал и в силе остается его (Пленума) установка, согласно которой «для определения наличия состава данного преступления необходимо установить, что нарушение правил… повлекло утрату одного или нескольких указанных объектов»[6], имея в виду предметы всех четырех групп анализируемого состава преступления.

Как уже упоминалось, в теории по ряду вопросов ответственности за преступления, предусмотренные ст. 228² УК РФ, зафиксированы положения, которые или являются спорными, или не соответствуют закону (речь идет о ч. 1 ст. 228² УК РФ).

Многие авторы утверждают, что данное преступление может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. Представляется, что вина в составе анализируемого преступления только неосторожная в виде легкомыслия или небрежности. Здесь обязательным признаком объективной стороны является последствие нарушения правил — утрата хотя бы одного из предметов преступления. Поскольку преступление с материальным составом, вина в нем должна определяться по отношению виновного к последствиям. Утратить что-то умышленно нельзя. Следовательно, вина исключительно неосторожная.

Некоторые авторы, усматривают возможность наличия в этом преступлении вины с двумя формами, считая, что нарушения правил оборота могут совершаться умышленно при неосторожном отношении к последствиям (к утрате). Но вина с двумя формами может быть только в «составных» преступлениях, когда в результате умышленного деяния (преступления) возникают наказуемые последствия, к наступлению которых умышленно действовавшее лицо относилось неосторожно, что однозначно следует из ст. 27 УК РФ). В части первой ст. 228² УК РФ закреплены признаки сложного, но не составного преступления. Вина в этом преступлении единая и по форме неосторожная.

Не исключено, что определенное влияние на критикуемую позицию некоторых авторов оказали положения, закрепленные в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами. Так, например, в п. 9 постановления от 27 мая 1998 г. № 9 говорилось, что преступления, предусмотренные ч. 1–4 ст. 228 УК РФ (в действующей редакции УК РФ — ст. 228 и 228¹) могут быть совершены только с прямым умыслом, а предусмотренные ч. 5 данной статьи — как с прямым, так и с косвенным умыслом[7], но в преступлениях с формальным составом вина характеризуется только прямым умыслом.

Профессор А.И. Рарог еще в 2001 г. обратил внимание юридической общественности на ошибочную позицию Пленума Верховного Суда Российской Федерации относительно косвенного умысла при нарушении правил оборота наркотических средств и психотропных веществ. Он писал: «Следует признать неудачной трактовку субъективной стороны этого преступления Пленумом Верховного Суда РФ, который полагает, что оно может совершаться не только с прямым, но и с косвенным умыслом»[8].

Также высказали несогласие с указанной позицией Пленума Верховного Суда Российской Федерации П.Н. Сбирунов и Б.П. Целинский. По этому поводу они писали: «Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 228 УК, характеризуется умышленной формой вины в виде прямого умысла. Правда, высшая судебная инстанция считает, что совершение данного преступления возможно и с косвенным умыслом. Такая позиция не совсем правильна, поскольку сформулированное законодателем понятие косвенного умысла неприменимо к преступлениям с формальным составом, в которых отсутствуют последствия как обязательный признак состава»[9].

В п. 21 действующего аналогичного постановления от 15 июня 2006 г. № 14 записано: «Нарушения правил оборота наркотических средств и психотропных веществ может быть совершено лицом как умышленно, так и по неосторожности. При этом для определения наличия состава данного преступления необходимо установить, что нарушение таким лицом правил … повлекло утрату одного или нескольких указанных объектов». Отметим, что действующее постановление принято после того, как в соответствии с федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ анализируемый состав стал материальным.

По мнению С.В. Полубинской, анализируемое преступление «может быть совершено с прямым или косвенным умыслом». Это утверждение автор сделала сразу после раскрытия признаков объективной стороны, признав, что «рассматриваемый состав преступления сформулирован как материальный». Комментируя часть вторую ст. 228² УК РФ, С.В. Полубинская утверждает, что в случае нарушения правил оборота с причинением по неосторожности вреда здоровью человека или иных тяжких последствий «субъективная сторона преступления характеризуется двойной виной: умыслом по отношению к нарушению правил и неосторожностью по отношению к наступившим последствиям (см. комментарий к ст. 27 УК РФ)»[10].

Представляется, что отмеченная позиция С.В. Полубинской не соответствует закону. Предусмотренное частью первой данной статьи преступление является неосторожным (утратить, синоним — «потерять», что-то можно только неосторожно). Далее, в преступлениях с двумя формами вины основное деяние всегда умышленное, чего нет в ст. 228² УК РФ. В части первой статьи предусмотрена ответственность не за нарушение правил оборота (как было до принятия вышеупомянутого федерального закона от 8 декабря 2003 г.), а за последствия, причиненные совершенным нарушением по неосторожности.

По мнению доктора юридических наук В.В. Дорошкова, в преступлении, предусмотренном ст. 228² УК РФ, субъективная сторона «характеризуется умышленным или неосторожным нарушением правил оборота наркотических средств или психотропных веществ и, как правило, неосторожностью к последствиям. При корыстном мотиве (ч. 2 комментируемой статьи) вина может быть только умышленной»[11].

Вина в комментируемой статье с включенными в состав последствиями единая и неосторожная. Ее нельзя подразделять на отношение к факту нарушения правил оборота и на отношение к последствиям. Вина в преступлении с материальным составом, как уже отмечалось, определяется по отношению к последствиям.

Профессор З.А. Незнамова считает, что в данном преступлении «субъективная сторона выражается как в форме умысла, так и в форме неосторожности. Лицо осведомлено о специальных правилах оборота наркотических веществ, осознает, что нарушает данные правила, которые оно обязано и могло соблюдать, и желает нарушить данные правила. Что касается отношения лица к преступным последствиям в виде утраты наркотических средств, психотропных веществ и иных предметов, то к ним отношение может быть как умышленным, так и неосторожным»[12].

Характеризуя вину применительно к ч. 2 ст. 228² УК РФ (относительно причинения вреда здоровью и иных тяжких последствий), З.А. Незнамова пишет, что при умышленном нарушении правил, повлекшем причинение по неосторожности вреда здоровью человека или наступление иных тяжких последствий, «возникает конструкция двойной формы вины»[13]. О возможности совершения данного преступления с двумя формами вины пишут и другие исследователи[14].

Двойной формы вины, о которой говорится в ст. 27 УК РФ, в преступлении, предусмотренном ч. 2 ст. 228² УК РФ, не может быть, поскольку в ч. 1 ст. 228² закреплены признаки неосторожного деяния. Видимость двойной формы вины может сложиться в случае умышленного нарушения правил из корыстных побуждений, повлекшего по неосторожности причинение вреда здоровью человека или иные тяжкие последствия. Но о таком деянии в УК РФ ничего не говорится.

Отличную от других исследователей характеристику вины в преступлении, предусмотренном ст. 228² УК РФ, после того, как данное преступление стало с материальным составом в соответствии с Федеральным законом 8 декабря 2003 г. № 62-ФЗ, дал профессор Ю.А. Красиков. Он считает, что «субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в виде прямого умысла. Неосторожное нарушение установленных правил в данной области может служить основанием для дисциплинарной ответственности»[15].

Некоторые авторы расширительно толкуют понятие утраты предмета преступления. Во многих источниках закрепилось такое определение: «Под утратой наркотических средств, психотропных веществ, оборудования, инструментов, растений следует понимать их фактическое выбытие из законного владения, пользования или распоряжения либо такое повреждение оборудования или инструментов, которое исключает в дальнейшем их использование по прямому назначению»[16].

Приведенное определение дословно совпадает с определением утраты, закрепленным в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14. Но в законе говорится только об утрате. Опасность утраты заключается в том, что предмет преступления выходит из-под должного контроля за ним с возможными общественно опасными последствиями. При повреждении предмет остается под контролем, в связи с чем повреждение не является признаком состава данного преступления. Осуждение лица по ч. 1 ст. 228² УК РФ за нарушение правил оборота, повлекшее повреждение предмета преступления, недопустимо.

Соответствующую закону позицию относительно утраты предмета анализируемого преступления занимает доктор юридических наук В.В. Дорошков. Он считает, что «под утратой наркотических средств, психотропных веществ, оборудования, инструментов, растений следует понимать выход этих объектов из законного владения, пользования, распоряжения». Подобные последствия, по его утверждению, должны находиться в причинной связи с нарушением, допущенным лицом, в обязанности которого входило соблюдение соответствующих правил. Именно в силу этого нарушения для иных лиц создаются общественно опасные условия для неправомерного завладения этими объектами и их использования. В то же время нельзя признавать утратой растений гибель растения, прекращение их дальнейшего роста вследствие замерзания, отсутствия надлежащего полива и т.п.»[17].

В теории и судебной практике нет единства относительно такого квалифицирующего признака части второй данной статьи, как вред здоровью. В п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 говорится: «Под причинением по неосторожности вреда здоровью человека понимается наступление последствий, связанных, например, с нарушением нормальной деятельности его органов, их физиологических функций, длительным заболеванием, возникновением наркотической зависимости». В большинстве источников дословно приводится данное разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Заметим, что в разъяснении Пленума Верховного Суда Российской Федерации нет определенности, которая позволила бы правоприменителю решать вопрос о предъявлении виновному обвинения по этому квалифицирующему признаку.

Профессор З.А. Незнамова считает, «что, поскольку законодатель не оговаривает степень тяжести причиненного вреда здоровью человека, то можно сделать вывод, что вред может быть легким, средней тяжести и тяжким»[18]. Аналогичной позиции придерживается профессор А.В. Наумов[19].

Профессор Ю.А. Красиков считает, что в рамках ч. 2 ст. 228² УК РФ «следует понимать причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека»[20]. Профессор А.И. Чучаев считает, что в ч. 2 ст. 228.2 УК РФ имеется в виду только тяжкий вред здоровью[21].

Представляется, что действующий Уголовный кодекс позволяет четко определить пределы вреда здоровью, который имеется в виду в ч. 2 ст. 228² УК РФ. В диспозиции ч. 2 данной статьи говорится: «То же деяние, совершенное из корыстных побуждений либо повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью человека или иные тяжкие последствия». Включив в диспозицию слово «иные», законодатель подчеркнул, что здесь имеется в виду не любой вред здоровью, а лишь такой, который можно считать тяжким последствием (выделено автором статьи). В Особенной части УК РФ к тяжким последствиям, бесспорно, относится только тяжкий вред здоровью. Вред здоровью средней тяжести в двух статьях (ст. 333 и 334 УК РФ) уравнен с тяжкими последствиями, а в одной — нет (ст. 335 УК РФ).

Представляется, что квалифицировать по ч. 2 ст. 228² УК РФ можно только такое нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ, которое повлекло причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека (вне зависимости от числа потерпевших).

В известных автору работах, в которых рассматриваются проблемы уголовной ответственности за нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ (ст. 228² УК РФ), нет ответа на вопрос, что входит в понятие «то же деяние», с которого начинается диспозиция части второй данной статьи: целиком признаки преступления, предусмотренного частью первой или только нарушение правил без обязательного для этого состава последствия? Представляется, что ответ на поставленный вопрос следует искать в нормах Общей части Уголовного кодекса. В ч. 1 ст. 14 УК РФ преступление определяется как деяние. О преступлении-деянии говорится также в ст. 8, 9, 10 и некоторых других статьях УК РФ.

На наш взгляд, понятие «деяние» в УК РФ употребляется как синоним понятия «преступление». Это позволяет утверждать, что действия (бездействие) лица по ч. 2 ст. 228² УК РФ можно квалифицировать только в тех случаях, когда в содеянном имеется состав преступления, предусмотренный частью первой данной статьи, сопряженный с любым квалифицирующим признаком из перечисленных во второй части. При данном объединении части первой и части второй анализируемой статьи возникает по конструкции сложный состав преступления.

Объединение ч. 1 ст. 228² УК РФ с причиненными по неосторожности вредом здоровью человека или иными тяжкими последствиями (признаки из ч. 2) представляется логичным — неосторожно причиненные последствия присоединяются к основному составу, вина в котором тоже неосторожная. Логичным представляется многочисленное объединение в УК РФ основного состава с умышленной виной с квалифицированным составом, в котором вина неосторожная. Именно о таком объединении говорится в ст. 27 УК РФ.

Но в ч. 2 ст. 228² УК РФ есть еще один квалифицирующий признак — совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228² УК РФ, «из корыстных побуждений» (буквально — «то же деяние, совершенное из корыстных побуждений»). Данное объединение неосторожности с умыслом — в УК РФ единственное. Можно, конечно, утверждать, что в данной статье законодатель при объединении ч. 1 и ч. 2 ст. 228² УК РФ имеет в виду только нарушение правил оборота без утраты предмета преступления. Но в таком случае нарушается логика федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, в соответствии с которым состав преступления, предусмотренного ст. 228² УК РФ, из формального превратился в материальный.