С закрытыми глазами (Борьба против наркомании: как ее организовать? Размышления юриста) [1], [2]

Клеандров Михаил Иванович, судья Конституционного Суда Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации

Клеандрова Анастасия Михайловна, магистрант Северо-Западного филиала Российского государственного университета правосудия

В статье на примере развития наркоситуации в Таджикской ССР рассматриваются вопросы организации противодействия распространению наркомании. На основании проведенного анализа делается вывод о необходимости использования результатов научных исследований в различных отраслях для подготовки комплексной программы противодействия распространению наркомании.

Ключевые слова: наркомания, токсикомания, индийская конопля, опийный мак, антинаркотические (антинаркоманийные) мероприятия, целевая комплексная программа профилактики и преодоления наркотизма и токсикомании.

Eyes shut (Struggle against drug addiction: How to organize it? Lawyer’s reflections)

Kleandrov Mikhail I., Judge of the Constitutional Court of the Russian Federation Doctor of Legal Sciences, Professor Honored Scientist of the Russian Federation

Kleandrova Anastasia M., Master’s student of the Northwest Branch of the Russian State University of Justice

In the article, on the example of development of drug abuse situation in Tadjik SSR, are examined the questions of organization of counteraction to distribution of drug addiction. On the basis of the conducted analysis we came to conclusion necessity, using the results of scientific research in various branches, to prepare a comprehensive programme to prevent the spread of drug addiction.

Key words: drug addiction, drug abuse, Indian hemp, opium poppy, anti-drug activities, target comprehensive program of prevention and overcoming of a drug addiction and drug abuse.

Готовы ли мы к борьбе с наркоманией?[3] Знаем ли мы, как с ней бороться?[4] И главное: можно ли достичь цели при нынешней организации этой борьбы?

Ответ очевиден — вряд ли. И не потому, что делается мало: работа проводится большая. Во всяком случае, оперативники и участковые инспекторы системы Министерства внутренних дел как на союзном, так на республиканском уровнях могут с чистой совестью похвастаться большими объемными (так и напрашивается термин — валовыми) показателями. И определенные — правда, промежуточные — результаты имеются. Вот пример: в 1986 г. в Таджикистане было ликвидировано более 25 млн дикорастущих кустарников, содержащих наркотики. Вроде бы много. Но в первой половине 1987 г. — еще 6 млн кустов индийской конопли, более полутора миллионов — опийного мака. Сколько это процентов от имеющегося в наличии количества? А от выявленного? И сразу масштабы цифр начинают если не мельчать, то колебаться…

Уничтожать ежегодно миллионы наркотикосодержащих кустарников — это хорошо для отчета, но никто еще, кажется, не задумывался о том, как эти действия влияют на подпольный рынок сбыта наркотиков. А если они лишь способствуют повышению цен на наркотики? А ведь за этими цифрами стоят экстраординарные меры — разведка с вертолетов, рейды работников милиции совместно с представителями партийных, советских органов, Минздрава и Госагропрома. Однако рост наркомании продолжается[5]. Поэтому оцениваться все эти объемные показатели должны только по степени их влияния на конечный результат: насколько сокращено реально потребление наркотиков. Однако еще нужно овладеть методикой определения этой зависимости.

Означает ли это, что указанные крупномасштабные акции бесполезны? Разумеется, нет. Но в таком случае резонен вопрос: почему деятельность многих тысяч людей, борющихся с наркоманией, значительные людские, материальные и финансовые ресурсы, отвлекаемые на проведение аитинаркоманийных мероприятий, многочисленные публикации в прессе и т.п. оказываются недостаточными?

Еще года три назад стандартных ответов на этот вопрос («нет должной степени координации», «недостаточно чувство ответственности у исполнителей» и т.д.) было бы достаточно. Подразумевалось, что достаточно принять соответствующее постановление, которым обязать исполнителей усилить у себя чувство ответственности на двадцать или пятьдесят процентов, а уровень координации увеличить вдвое — и проблема в установленный (указанный) срок будет решена.

Впрочем, и сейчас проблема борьбы с наркоманией кое-где именно так и решается. Создаются очередные комиссии из малокомпетентных в этой области и чрезвычайно занятых ответственных работников, принимаются многочисленные, ни к чему конкретно не обязывающие решения с изобилием слов типа «обязать усилить, улучшить, увеличить, укрепить…».

Но в то же время в обществе зреет убеждение, и оно особенно ощущается в беседах с людьми, душой болеющих за дело, — борьба с наркоманией должна строиться на иной, принципиально иной основе с ориентацией на конечные, а не блестящие, но промежуточные результаты.

И здесь любой ученый, представитель любой области науки сразу и в категорической форме заявит, что для решения такой острой, сложной и объемной проблемы, как борьба с наркоманией, необходима ее серьезная научная, причем комплексная проработка[6].

Ее нет, а посему и все предпринимаемые широкомасштабные акции, направленные на борьбу с наркоманией, это удар растопыренными пальцами. Это борьба с последствиями, а не с причинами. Это более или менее вынужденная необходимость отчитаться о проделанной работе с внешне впечатляющими цифровыми показателями без выявления и ликвидации подлинных, глубинных корней явления. Это в лучшем случае тактика, а не стратегия. А в худшем — и об этом разговор пойдет ниже — появляются результаты, противоположные ожидаемым.

Больше того, мы не знаем очень многого, важного о самой наркомании и о наркоманах, значит, у нас нет подлинно научной концепции правильной организации борьбы с наркоманией, путей и средств преодоления этого страшного недуга.

Вообще, позволено будет спросить: а что такое наркомания? В чем ее основное зло, против чего нужно концентрировать силы, напрягать ресурсы, отвлекать человеческую энергию? Конечно, на этот вопрос по-разному ответят медики и биологи, социологи и юристы. Но нет сомнений, что каким бы ни был полным ответ в рамках каждой из отраслевых наук, он будет недостаточно полным. И наименее полно на него ответят юристы.

Что мы, юристы, не знаем о наркомании? Очень многого. Прежде всего мы не имеем необходимого, достаточно полного представления о сфере распространения наркомании в региональном, возрастном, этническом, социальном и других разрезах как в масштабе республики, так и по стране в целом. На учете в целом по стране сейчас состоят 46 тысяч наркоманов, но в первом квартале 1987 г. были зафиксированы 123 тысячи людей, употребляющих наркотики, тех, кого медики не считают больными[7]. Более или менее уверенно можно говорить о статистике в рамках этих медицинских и милицейских подучетников, однако и здесь статистические выкладки выглядят в отдельных случаях парадоксальными. Например, в лечебно-трудовом профилактории г. Горького из 400 наркоманов 273 имеют высшее образование. Критерии взятия на учет наркоманов, как и лиц, употребляющих наркотики без разрешения врача и не являющихся наркоманами (?), чрезвычайно размыты. Сами наркоманы себя, естественно, ни больными, ни правонарушителями не считают: поэтому латентность здесь чрезвычайно велика, а методики вскрытия этой латентности попросту нет[8].

Чрезвычайно сложно поэтому составить и социологический портрет наркомана. По данным лаборатории социологии преступности МВД Грузинской ССР, 85,6% наркоманов (опрошенных) — молодые люди в возрасте от 16 до 35 лет, причем половина из них лишь недавно отметила свое двадцатилетие. Но это лишь из числа опрошенных наркоманов, да и то лишь в Грузии… Каких-либо социологических исследований по этому вопросу в Таджикистане не проводилось вовсе. Поэтому мы досконально не знаем, какие слои и группы населения нашей республики являются «очагами повышенного риска»[9]. Абсолютно неясно, куда, против каких категорий потенциальных правонарушителей следует наносить превентивный удар.

Что еще мы не знаем? Не знаем механизм воздействия наркотика на психику и физиологию человека. То есть не знаем настолько, что не можем даже ответить на вопрос: «заядлый» наркоман — это больной или преступник? Что с ним нужно делать — лечить или карать? Естественно, если карать, то одновременно с принудительным лечением[10]. А если только лечить? Значит, изменению подлежит вся наша уголовная политика в этом вопросе. И дилетанту известно, что механизм, а значит, и степень воздействия на человека разных видов наркотиков различны, источники приобретения «колес», анаши и «шприца» разнокриминальны, поэтому объективно различна и социальная, общественная опасность потребителей разных видов наркотиков. А джентльмены «шприца и иглы» сейчас вдвойне опасны, как потенциальные распространители СПИДа. Но действующее административное, уголовное и исправительно-трудовое законодательство никаких различий здесь принципиально не признает.

Важен и другой аспект проблемы — философский. Связан он с проблемой свободы воли, свободы поведения, крайним проявлением которой является медленное самоубийство. Криминальный оттенок этого вопроса не может освободить философскую науку от обязанности дать аргументированный отпор подобному мировоззрению отдельных групп наркоманов.

Безусловно, здесь крайне важен и другой аспект проблемы — медико-биологический. С этой позиции необходимо вопрос сформулировать следующим образом: в чем самое главное зло наркомании, острие зла, самая большая беда, самые тяжкие последствия? Не с социально-политической или экономической точки зрения, а именно с медико-биологической. Если ответ на этот вопрос будет таков: наркотики вызывают предраковые процессы в легких, импотенцию, атрофию мозга, приводят к шизофрении, эпилептическим припадкам, психозам, а различные виды синтетических препаратов, всякие смеси еще и разрушают кровь, ускоряют в 15–20 раз скорее, чем алкоголь, общую деградацию личности, то стратегия борьбы, в т.ч. правовыми средствами, будет одной.

Но если ответ будет иным? Скажем, образование абсолютной психофизиологической зависимости наркомана от необходимости потребления очередной дозы наркотика? Что это означает на практике? Это означает, что наркоман для получения очередной порции наркотика способен на все. На унижение, правонарушение, преступление, предательство... Не введя в свой организм очередную порцию наркотика, наркоман начинает физически страдать, у него наступает наркотическое похмелье, «ломка», так называемый «абстинентный синдром». Наглядна в этом плане исповедь наркомана-анашиста, о его пятисуточных(!) мучениях, приведенная в периодической печати: «чувствуешь, будто тебе железными крючьями раздирают мозги и выламывают, выкручивают все суставы. Особенно плечи. И главное знаешь, что стоит принять дозу, и все пройдет, и ты снова станешь человеком. Тут уж думаешь не о кайфе, а как бы снять абстиненцию, как это называют врачи. Тут на все пойдешь, чтобы добыть дозу. Когда удавалось заснуть, снилось плохое. Здоровый, с теленка, таракан набрасывался на грудь…»

Период, в течение которого человек, впервые принявший наркотик, становится от него полностью зависим, исчисляется обычно месяцами. Но... В периодической печати последнего времени публикуется информация о появлении в США крэга (крэка) — особо ядовитой разновидности кокаина, который «запросто делает человека своим полным рабом с одной-двух доз». К тому же крэг (крэк) характерен еще двумя угрожающими параметрами: а) мгновенно накапливаясь в крови сверх критических доз, он способен остановить от одной затяжки сердце тренированного спортсмена; б) простая технология производства и, соответственно, низкая цена сделали его в США настолько доступным, что обычные методы агентства по борьбе с распространением наркотиков мгновенно устарели[11].

Данными о появлении крэга (крэка) в Таджикистане автор не располагает, но не исключает возможности, что распространение технологии его изготовления у нас может быть также инспирировано определенными зарубежными спецслужбами в качестве подрывной акции. Так или иначе, возможность существенного сокращения времени абсолютного «привыкания» к наркотику следует учитывать. Это позволит избежать ошибок, недооценки или переоценки отдельных факторов, способствующих либо препятствующих преодолению наркомании.

Таким образом, ясно, что при подобном ответе на поставленный вопрос иной должна быть и стратегия борьбы с наркоманией, иной должна быть и медицинская практика и деятельность правоохранительных органов. Что же происходит на деле в реальной жизни? Вот пример. Наркоман решил бросить, «завязать» с наркотиками. Помимо сложностей отношений с кругом «коллег», перед ним — и это он отлично знает — встанет проблема преодоления «ломки».

На практике проблема нередко решается за счет привлечения к «делу» врача, нелегально делающего сорбцию или приходящего на дом к наркоману ставить всевозможные капельницы. Естественно, такая подпольная медицинская помощь обходится наркоману не дешево, и с моральной, да и с чисто медицинской, санитарно-гигиенической точки зрения здесь есть нарушения. А в условиях широко развернувшейся и не стихающей борьбы с нетрудовыми доходами, с учетом сложившегося в обществе стереотипа наркомана и органы здравоохранения, и правоохранительные органы незамедлительно примут самые жесткие меры к такому врачу, что означает, как ни парадоксально, борьбу с борцом против наркомании.

Может быть, есть надежда на то, что отдельные врачи будут подобную медицинскую помощь наркоману вести на основе закона об индивидуальной трудовой деятельности, либо для такой работы врачи-наркологи объединятся в кооперативы? С большим трудом в это верится. Такую помощь могли бы оказать существующие наркологические диспансеры, но она должна быть гарантированно анонимной, иначе наркоман туда не пойдет. Словом, и здесь нам не известны очень важные вещи.

Если мы так мало знаем о наркоманах, то намного меньше мы знаем о распространителях наркотиков. Социологи Грузии установили, что подпольные торговцы наркотиками, действующие только в Грузии, получают в год примерно 36,5 миллиона рублей дохода, причем сами они наркотики не употребляют и не распространяют, имея для этого разветвленную сеть «рабов». Подобные «неформальные объединения» действуют, невзирая на межреспубликанские границы, у некоторых же есть и международные связи. Объем «товарооборота» наркотиков ни по Таджикистану, ни в целом по стране не известен, да и методология его определения по Грузинской ССР, откровенно говоря, не вполне внятно изложена. Но тем не менее ясно — дело мы имеем с врагом жестоким, неглупым и хорошо организованным. И если организаторы преступных шаек в других сферах преступного бизнеса действуют изощренно и попросту грабят людей, общество и государство, то здесь деньги, и немалые, несут в руки торговцев. Причем люди, несущие эти деньги и покупающие наркотики, так же боятся огласки, как и продающие эти наркотики.

И пока с сожалением следует признать: спрос есть — будет и предложение[12]. А спрос есть[13]. Тут можно отметить следующие взаимосвязи и взаимозависимости. Перед человеком, «севшим на иглу», т.е. пристрастившимся к наркотикам, постоянно маячит призрак абстиненции, и для обеспечения гарантированного получения очередной дозы наркотика он объединяется с себе подобными.

Закономерность здесь простая. Чем шире круг наркоманов в группе, тем гарантированнее поступление наркотиков в группу, а следовательно, меньше угроза абстиненции конкретного наркомана. Конечно, и «сбытчику» наркотиков иметь дело с группой потребителей его товара удобнее, наверняка во многих случаях наркоманов в группу сводят сбытчики, но этот механизм — уже техническая сторона, детали. А главное при такой групповой гарантии от абстиненции — обязанность каждого члена группы вносить свой «пай» — наркотиком в натуре либо деньгами для их приобретения у сбытчиков.

Характерен здесь и такой фактор. По данным Главного управления уголовного розыска МВД СССР, 2 наркоманов тратят в месяц на приобретение наркотиков 20 рублей, 6% — от 20 до 50 рублей, 8% — от 300 до 500 рублей, 22% — от 1000 до 3000 рублей. То есть нет сомнений в том, что либо среднестатистический наркоман чрезвычайно состоятельный человек (?), либо для приобретения наркотиков он совершает преступления. Но в то же время тот же источник указывает, что в год в стране совершается на почве наркомании всего 40 тысяч преступлений, т.е. получается, что вся преступность, порожденная наркоманией, относительно невелика. Как-то не стыкуются все эти цифры…

Складывается удивительная картина: наличие кpyпномасштабной беды, наподобие все разрастающегося пожара в доме, общепризнано, но суть ее, параметры, динамика и другие важные факторы — неизвестны, а значит, и не ясно, как грамотно бороться с ней. Причем недооценка необходимости научного обеспечения проблемы.

Попытки покончить с наркоманией лозунгами, распоряжениями, «росчерком пера» заранее обречены на провал. Нужно ликвидировать причины, «генетические корни» наркомании, а не следствие. Но подлинные причины роста наркомании не ясны, а общие разговоры о полном отсутствие в нашей стране социальных причин наркомании сегодня звучат не очень убедительно. Имеющиеся эпизодические научные публикации по проблеме наркомании если и содержат рекомендации, то направлены эти рекомендации на борьбу с последствиями, а не с причинами наркомании. Чаще же всего в этих публикациях попросту пережевывается всем давным-давно известный тезис о вредных последствиях, либо о законодательном запрете потребления наркотиков.

Автор уверен в том, что в современных условиях перестройки всех процессов развития нашего общества принципиально иной должны быть роль и влияние науки в решении такой исключительно важной задачи, как полное преодоление наркомании и токсикомании. Но в Таджикистане, например, ни академическая, ни вузовская правовые науки никаких проблемных научных разработок в этой области не проводят, не ведутся даже поисковые исследования. Организационных структур отраслевой юридической науки в республике практически нет. Не ведут антинаркоманийные исследования у нас также медики, социологи и представители иных наук.

Нет никаких сомнений в том, что для того, чтобы бороться с каким-либо социальным недугом, необходимо выявить его корни, причины, условия, последствия. В полной мере это относится и к такому опасному в социальном плане недугу, как наркомания и токсикомания.

Но здесь можно констатировать практически полное отсутствие в республике проблемных научных разработок со стороны правовой, медицинской, социологической и иных наук. В этом направлении не ведутся даже поисковые исследования. Справедливости ради следует сказать, что и в других союзных республиках и на союзном уровне научное обеспечение проблемы борьбы с наркоманией и токсикоманией оставляет желать лучшего.

Проблеме борьбы с пьянством и алкоголизмом «повезло» несколько больше, не говоря о всем известном законотворческом решении вопроса. Летом 1986 г. на базе ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В.П. Сербского в Москве был создан и в настоящее время успешно функционирует, осуществляя научное обеспечение проблемы, Всесоюзный научно-исследовательский институт пьянства и алкоголизма. Но о создании какого-либо научно-исследовательского учреждения как на республиканском, так и на союзном уровне, в котором бы исследовались медико-биологические и другие проблемы наркомании и токсикомании, автору не известно, как не известно и то, ведутся или нет в республике эти исследования на уровне подразделений или даже отдельными учеными. Если даже такая работа кем-то и проводится, то результаты широкой общественности не известны, нет ни сообщений, ни публикаций.

Что касается сугубо законодательных рычагов решения проблемы преодоления наркомании и токсикомании, то здесь следует отметить: а) полную невыявленность степени эффективности действующего уголовно- и административно-правового законодательства, направленного на борьбу с наркоманией, что затрудняет определение общего и частных направлений его совершенствования; б) полное отсутствие какой-либо запретительной правовой регламентации токсикомании, отсутствие даже общей концепции такой регламентации.

Большую помощь правовой и медицинской наукам в борьбе с наркоманией и токсикоманией в Таджикистане могла бы оказать социология. В стране имеется положительный опыт эффективности социологических исследований в области наркомании. Например, очень интересные (для юристов и медиков) данные о причинах, структуре, динамике и т.д. наркомании в Грузии были получены Лабораторией социологии преступности при МВД Грузинской ССР (руководитель доктор философских наук, профессор А.А. Габиани). Эффективность работы этой лаборатории подтверждает и то, в частности, обстоятельство, что на ее базе в начале 1987 г. в Тбилиси создана Научно-исследовательская лаборатория при Высшей школе МВД СССР. Однако и эта лаборатория не является строго специализированным подразделением. На нее возложена разработка наиболее актуальных проблем органов внутренних дел, среди которых названы и вопросы борьбы с наркоманией, а также изучение общественного мнения о работе милиции. Но в Таджикистане и такого «многопрофильного» подразделения нет….

При таком научно-нигилистическом «раскладе» просто неизбежными представляются те ошибки, которые были допущены в ходе борьбы с наркоманией и которые, будем откровенны, исправляются пока также эмпирическим путем, опять-таки методом проб и ошибок и без прогнозирования ближних и отдаленных последствий принимаемых решений.

К примеру, возможности борьбы с наркоманией правовыми и медицинскими средствами до недавнего времени были серьезно ослаблены неверной (с позиции сегодняшнего дня) карательной политикой. Буквально до конца августа 1986 г. действовала следующая редакция ч. 5 и 6 ст. 240 Уголовного кодекса Таджикской ССР в редакции Указа Президиума Верховного Совета Таджикской ССР от 26 сентября 1974 г.: «Потребление наркотических веществ без специального на то разрешения — наказывается лишением свободы на срок до двух лет или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом в размере до ста рублей с конфискацией наркотических веществ, либо влечет применение мер общественного воздействия. Те же действия, совершаемые систематически, — наказываются лишением свободы на срок до пяти лет с конфискацией наркотических веществ». (Кстати, и в других союзных республиках редакция соответствующих статей уголовных кодексов была, также до недавнего времени, аналогичной либо даже идентичной.)

А что это означало на практике? Попробовал человек, нестойкий в убеждениях (например, угостил товарищ) либо находящийся в состоянии стресса, либо по каким-либо другим причинам наркотик, и все — он уже совершил преступление, он уже преступник со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вплоть до того, что дружки вполне компетентно и квалифицированно объясняли ему: назад хода нет, «ты уже наш, сидеть будем вместе». Однократное, совершенное «по глупости» потребление наркотика превращало человека в преступника и автоматически должно было влечь уголовную ответственность.

И еще парадоксальней — до идиотизма — была ситуация с человеком, который, почувствовав или осознав себя наркоманом, обращался за медицинской помощью. Ведь с точки зрения закона за помощью обращался преступник, преступные действия которого носили систематический характер и которого ждала неминуемая суровая кара по ч. 6 ст. 240 Уголовного кодекса Таджикской ССР. И к такому обратившемуся за медицинской помощью больному наркоманией закон был особенно суров, а правоохранительные органы должны были относиться особенно непримиримо. К тому же этому больному автоматически предъявлялся следующий вопрос: если наркотические вещества он потреблял без специального на то разрешения систематически, то где он их, эти наркотики, брал? Другими словами, чуть ли не автоматически это лицо должно было быть подвергнуто уголовному преследованию и наказанию за недонесение о преступлениях. Статья 203 часть II Уголовного кодекса Таджикской ССР (в редакции Указов Президиума Верховного Совета Таджикской ССР от 25 мая 1973 г., от 26 сентября 1974 г., от 30 декабря 1982 г. и от 31 мая 1985 г.) предусматривает, что недонесение о готовящихся или совершенных преступлениях, предусмотренных рядом статей, в т.ч. статьями 240 частью второй (незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозка или пересылка с целью сбыта, а равно незаконный сбыт наркотических веществ при отягчающих обстоятельствах) и 240-1 частью третьей (хищение наркотических веществ, совершенное особо опасным рецидивистом или путем разбойного нападения, а равно хищение наркотических веществ в крупных размерах) Уголовного кодекса Таджикской ССР, наказывается лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок от одного года до двух лет.

Вряд ли, осознавая такие последствия, кто-либо добровольно решался на обращение за медицинской помощью. А в какое положение ставился (да и сейчас ставится в отдельных случаях) врач-нарколог, которому больной в доверительной беседе поведал об источниках получения им (и не эпизодически) наркотических веществ? Ведь врач-нарколог в подобной ситуации либо вынужден уклониться от доверительной беседы с пациентом (а тогда настоящий контакт между ними вряд ли возможен и эффект лечения снижается), либо должен содержание этой доверительной беседы (в соответствующей части) довести до сведения органов МВД, что не может практически не отразиться потом на реноме этого врача. Да и вообще у врача-нарколога главная задача — лечить наркомана-больного, а не выявлять его связи, даже под угрозой уголовного наказания[14]. Поэтому заменяя уголовное наказание за «однократное» потребление наркотика административным летом 1986 г. — в высшей степени правильное решение.

Сказанное выше, кстати, объясняет причину внешне противоестественного, кажущегося ослабления борьбы с наркоманией. Неразобравшийся в ситуации задает резонный, с его точки зрения, вопрос: суточная доза наркотика на черном рынке стоит 60–80 рублей, а максимальное административное наказание — штраф 100 рублей, «да еще если поймают, да пока взыщут». Но, как видно из вышеизложенного, дело обстоит не так просто.

Всех этих и многих других ошибок необходимо стремиться полностью избежать при определении стратегического курса на преодоление наркомании и токсикомании. А каким он, этот стратегический курс, должен быть? Следует ли ждать, пока будут созданы соответствующие научно-исследовательские правовые, медицинские, социологические и иные структуры, будут выработаны соответствующие рекомендации, которые будут предварительно подвергаться соответствующей апробации, на основе анализа результатов которой будут выработаны соответствующие практические рекомендации, которые, в свою очередь, будут облекаться в форму конкретных указаний, и т.д.? Нет, ориентироваться на такой путь нельзя, ни в коем случае. Беда не ждет. Пожар наркомании и токсикомании в нашем доме разгорается все сильней. И этот пожар надо тушить, его должен тушить любой сознательный гражданин, невзирая на «чистоту анкеты».

В контексте проблемы это означает, что к делу научного обеспечения борьбы с наркоманией должен подключаться всякий способный на это специалист, в т.ч. специализирующийся в других отраслях науки. Автор данных «размышлений» — специалист в области хозяйственного права и арбитражного процесса, но считает своим долгом «подключиться» к другой отрасли правовой науки, тем более что среди ученых специалистов по борьбе с наркоманией в республике попросту нет. Всесторонний охват проблемы будет способствовать быстрому и четкому определению стратегически верного курса в борьбе с наркоманией и токсикоманией. Курс этот, определяемый в рамках каждой из наук (правовой, медицинской, социологической, экономической, биологической, иной) с помощью органически присущих каждой данной науке частнонаучных методов, должен, по мнению автора, найти формальное закрепление в соответствующих разделах (блоках) Общереспубликанской целевой комплексной программы профилактики и преодоления наркотизма и токсикомании[15], разработка которой должна вестись на основе соответствующего партийно-правительственного установления[16].

В первом приближении такая программа должна включать социальные, политические, правовые, экономические, демографические, воспитательные, психологические, медицинские, биологические, технические и организационные аспекты проблемы. К ее реализации, рассчитанной на длительный срок, например на пятилетку, должны быть «подключены» практически все органы и организации (от руководящих органов союзного уровня до кишлачных Советов, предприятий и организаций самого «низкого» ранга, независимо от их отраслевой принадлежности и ведомственной подчиненности), прямо или косвенно причастные к проблеме и реально способные бороться с наркоманией и токсикоманией или содействовать этой борьбе. Это относится также и к разного рода добровольным обществам и другим добровольным объединениям граждан.

Успеху в разработке (и, естественно, в реализации) указанной программы в значительной мере будет способствовать правильная методология, положенная в основу организации работы по составлению проекта программы. Автор считает, что прежде всего после определения блоков программы необходимо установить: а) круг разработчиков проблемных вопросов, входящих в блок; б) головную организацию — исполнителя и организации-соисполнители заданий блока программы; в) этапы работы по составлению блока проекта программы; г) этапы выполнения заданий блока программы.

Составление проекта предполагаемой программы в целом, ее отдельных блоков и конкретных заданий-мероприятий — дело будущих исполнителей, которым будет поручена та работа, если, разумеется, не будет избран иной путь решения проблемы профилактики и преодоления наркомании и токсикомании. Здесь же автор считает целесообразным изложить лишь свое личное мнение в отношении общих направлений разработки отдельных блоков программы.

Исключительно важным в предлагаемой программе является блок правовых проблем. Этот блок, как и другие, должен состоять из нескольких разделов, и первым следует обозначить раздел правотворческих мероприятий. Речь в данном случае идет о системе мероприятий, в совокупности направленных на совершенствование законодательства и практики его применения в области борьбы с наркоманией и токсикоманией. Точнее говоря, в отношении токсикомании необходимо всю правовую основу создавать с самого начала. Ведь даже вовлечение несовершеннолетних в токсикоманию, и даже вовлечение в это «занятие» малолетних, что, например, имело место в г. Душанбе в школе № 56, не влечет по действующему уголовному и административному законодательству абсолютно никакой ответственности. Скоропалительных решений по этому вопросу, видимо, принимать не следует, необходимость предварительной серьезной научной проработки вопроса здесь очевидна, но само решение вопроса не терпит отлагательства. И ответственность за вовлечение в токсикоманию должна быть суровой, а за вовлечение несовершеннолетних, тем более принудительное вовлечение малолетних, суровым в высшей степени, а главное, неотвратимым.

С другой стороны, целесообразно освобождение лица от уголовной и административной ответственности за потребление, изготовление, хранение, перевозку и пересылку наркотических веществ (разумеется, без цели их сбыта), если это лицо добровольно пожелало пройти лечение в лечебно-профилактических учреждениях в системе здравоохранения, естественно, если это пожелание выражено до задержания. Практически речь идет о соответствующих скорреспондированных дополнениях Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях Таджикской ССР.

В мае 1987 г. Президиум Верховного Совета Таджикской ССР принял Указ «Об ответственности за непринятие мер к уничтожению дикорастущей конопли и опийного мака»[17]. Своевременность этого Указа не вызывает никакого сомнения (справедливости ради скажем, что в Киргизской ССР административная ответственность за этот вид правонарушений была установлена раньше). В периодической печати указывается, что в Канибадамском, Аштском, Ленинском, Кулябском районах, в районах ГБАО выявлены многочисленные случаи посевов конопли и опийного мака, в т.ч. на домашних огородах и в лимонариях, причем подчеркивается, что за последние годы посевы (именно посевы) конопли в республике увеличились. Но в то же время совершенствоваться законодательство в данном вопросе, с точки зрения автора, должно и дальше, а кроме того, в комплексе — одновременно в соответствии с требованиями дня должны изменяться нормы уголовного, административного, земельного и трудового законодательства.

Другим, не менее важным разделом блока правовых проблем предлагаемой программы является раздел правоприменительных мероприятий, в котором центральное место должны занять мероприятия, обеспечивающие совершенствование деятельности правоохранительных органов. Многое в этом плане уже делается, причем не только на союзном уровне, но и в Таджикистане. Но многое еще предстоит сделать. В частности, такие мероприятия, как количественное и качественное укрепление специализированных подразделений уголовного розыска, переподготовка сотрудников и повышение уровня их профессионализма и т.д., должны проводиться, видимо, более последовательно. В оперативной и следственной практике борьбы с наркоманией в центре работы должно находиться выявление распространителей наркотиков. Острие борьбы должно быть направлено не против следствия, а против причины потребления. Не против потребления и потребителей, а против изготовителей и распространителей.

Без сомнения, в своей повседневной работе по выявлению, пресечению и предупреждению наркомании правоохранительные органы должны опираться на широкие массы общественности. Особенно плодотворной представляется идея о создании под эгидой райкомов и горкомов ЛКСМ комсомольских специализированных оперативных отрядов, ядром которых в Душанбе должны стать студенты — комсомольцы юридического факультета ТГУ им. В.И. Ленина, Таджикского государственного медицинского института им. Абуали ибн Сино и обоих педагогических институтов. Повседневная же деятельность этих отрядов и дружин должна направляться органами внутренних дел[18].

Существенно менее значимым, чем оба вышеназванных, но непременным в данном блоке должен быть раздел заданий-мероприятий, полностью обеспечивающий «чистоту» рядов работников правоохранительных органов, участвующих в борьбе с организованной наркоманией. Дело в том, что отдельные работники правоохранительных органов из корыстных побуждений «прикрывают» изготовителей и распространителей наркотиков, помогают им, а иногда и прямо наживаются на продаже наркотиков. Такие факты имели место, например, в Тахта-Базорском РОВД Туркмении, где орудовала целая группа работников милиции во главе с начальником РОВД А. Какабаевым; в Ашхабадском УВД, в его отделе уголовного розыска, где на продаже наркотиков наживались оперуполномоченные Т. Ходжамухамедов и М. Айдогдыев[19]. Исключительная социальная опасность самого существования милиционера — распространителя наркотиков, а тем более его активная деятельность на этом поприще очевидны, и разработанные мероприятия должны с абсолютной стопроцентной уверенностью гарантировать как невозможность «проникновения» на работу в правоохранительные органы потенциального наркомана (распространителя наркотиков), так и невозможность его «перерождения» в этом плане.

Данный блок программы должен также содержать группу заданий-мероприятий организационно-технического характера, решающих вопрос создания эффективных средств обнаружения и приборов, определяющих методом экспресс анализа за минимально короткое время состояние наркотического опьянения у проверяемого и тип наркотика, который он потребил.

Блоки медицинских, биологических и связанных с ними проблем должны включать в себя, по мнению автора, совокупность заданий-мероприятий, разработанных с учетом того обстоятельства, что в настоящее время в республике система профилактической, лечебной и реабилитационной помощи больным наркоманией и токсикоманией является несовершенной. Есть недостатки в организации учета и правомерного применения с медицинскими целями наркосодержащих препаратов, к сожалению, имеют место и случаи корыстной «утечки» наркотиков из медицинских учреждений. (В частности, в Грузии и в Вильнюсе почти треть выявленных наркоманов доставали наркотики и их составные в больницах и аптеках.) Мероприятия данного блока должны полностью перекрыть каналы поступления наркотических и наркотикосодержащих веществ наркоманам из лечебных и фармацевтических учреждений. Далека от совершенства в настоящее время организация учета наркоманов в наркологических учреждениях; сама организация лечения наркоманов в этих учреждениях нуждается в кардинальном улучшении.

С точки зрения автора, принципиально иной, качественно совершенной должна быть согласованность работы органов здравоохранения и внутренних дел, особенно на уровне низовых звеньев систем обоих видов, т.е. непосредственно врачей-наркологов и участковых инспекторов. К тому же взятие на учет потребителя наркотиков — не панацея, здесь, видимо, весьма эффективным оказался бы анонимный метод лечения, исключающий традиционную форму статистического учета наркомана. В периодической печати предлагается ежегодная диспансеризация учащихся школ, ПТУ, техникумов, вузов и отмечается, что первые проверки, проведенные в Душанбе, позволили выявить и взять на учет несколько молодых наркоманов. Целесообразным поэтому представляется поиск новых организационных форм деятельности медработников в процессе диспансеризации, обеспечивающих при выявлении наркоманов возможность получения ими анонимного лечения.

Большая ответственность возлагается на органы здравоохранения и медико-биологические науки и в пропагандистско-воспитательном направлении.

Блок биологических проблем должен содержать ряд заданий-мероприятий, в конечном итоге направленных: а) на сведение к самому необходимому минимуму площадей «легальных» посевов наркотикосодержащих культур с исключением возможности «утечки» выращенной там продукции; б) на разработку и изготовление в необходимом количестве необходимых средств и веществ, технически способных гарантированно, «с корнем» уничтожить наркотикосодержащие растения.

Как уже указывалось выше, практически все «отраслевые» блоки предлагаемой общереспубликанской целевой комплексной программы должны содержать мероприятия пропагандистского и воспитательного характера.

Здесь также можно предложить несколько основных направлений. Но прежде всего следует с огорчением признать, что в республике в настоящее время в целом существующая система антинаркотической пропаганды и в особенности подросткового антинаркотического и антитоксикологического воспитания, закладывающего наиболее прочные психологические установки на здоровый, антинаркотический образ жизни, является неэффективной. А отдельные важные звенья этой системы попросту отсутствуют. Но создание отсутствующих звеньев системы антинаркотической пропаганды и воспитания либо качественное улучшение, прямая модернизация имеющихся ни в коем случае не должны осуществляться наспех, непродуманно, в кампанейском варианте. Здесь также обязательно необходима предварительная научная проработка данной проблемы со стороны правоведов, медиков, биологов, социологов, экономистов, демографов и представителей ряда других отраслей наук. Правомерно и использование зарубежного опыта, например, действенное превентивное образование по предупреждению наркомании в школах Чехословакии и Югославии.

В целом пропагандистско-воспитательные мероприятия должны разрабатываться с учетом того обстоятельства, что информированность населения — практически всех социальных групп и слоев — о причинах наркомании и токсикомании, их последствиях, механизме патологического действия наркотиков на организм, его общеразрушающем действии и крайне негативных последствиях в генетическом плане и т.д. является крайне недостаточной. Видимо, недостаточно и несистематически информируются партийные, советские, государственные и общественные органы и организации о размерах, «глубине» и территориальных аспектах распространения наркомании и токсикомании среди различных профессиональных, возрастных и этнических групп населения республики.

Вовлечение в борьбу с наркоманией на основе мероприятий предлагаемой программы широких масс трудящихся — залог победы. Одновременно следует указать, что определяющим успех реализации предлагаемой Общереспубликанской целевой комплексной программы будет являться правильная и своевременная организация выполнения всех запрограммированных мероприятий, постоянный вневедомственный контроль за ходом выполнения программы на всех уровнях. Поэтому, по мнению автора, представляется целесообразным образование в республике сквозной системы — республиканской, областных (включая ГБАО), районных, городских, районных в городе — комиссий по обеспечению выполнения Общереспубликанской целевой комплексной программы профилактики и преодоления наркомании и токсикомании.

Структурный состав, формы и методы работы комиссий, способы персонального воздействия по отношению к нарушителям хода выполнения программы со стороны комиссий и другие долговременного характера аспекты деятельности комиссий предстоит еще определить, но представляется, что компетенция комиссий должна быть закреплена в соответствующем положении о комиссиях (системе комиссий), утверждение которого целесообразно произвести одновременно с принятием самой программы.

Литература:

1. Альтшуллер В.Б. Организация наркологической помощи в Российской Федерации / В.Б. Альтшуллер // Наркоконтроль. 2007. № 4. С. 31–34.
2. Боголюбова Т.А. Незаконное потребление наркотиков и их незаконный оборот: соотношение понятий (размышления по поводу статьи А.В. Федорова «Наркокриминология как одно из направлений криминологии») / Т.А. Боголюбова // Наркоконтроль. 2013. № 3. С. 2–5.
3. Готчина Л.В. Проблема наркотизма в контексте криминализации молодежной среды / Л.В. Готчина // Наркоконтроль. 2005. № 1. С. 30–35.
4. Дубровский Р.Г. Разработка и оценка эффективности региональных целевых антинаркотических программ / Р.Г. Дубровский // Наркоконтроль. 2009. № 2. С. 19–23.
5. Зиновьев В.В. Организационные вопросы реабилитации лиц, страдающих наркоманией и алкоголизмом: опыт деятельности специализированных судов по наркотикам США и предложения по его внедрению в Российской Федерации / В.В. Зиновьев, С.В. Пенкин // Наркоконтроль. 2010. № 4. С. 28–37.
6. Калачев Б.Ф. Лечить нельзя принудить / Б.Ф. Калачев // Наркоконтроль. 2013. № 2. С. 22–32.
7. Клеандров М.И. С закрытыми глазами. Борьба против наркомании: как ее организовать? Размышления юриста / М.И. Клеандров // Памир. 1987. № 12. С. 113–132.
8. Кононец А.С. Проблемы осуществления обязательного лечения больных наркоманией в учреждениях уголовно-исполнительной системы / А.С. Кононец, О.И. Трифонов // Наркоконтроль. 2009. № 1. С. 18–20.
9. Масягутов И.К. Анализ антинаркотического уголовного законодательства США и практики его применения / И.К. Масягутов // Наркоконтроль. 2005. № 1. С. 40–44.
10. Нестеров В.Н. Обзор методов мониторинговых исследований, применяемых и планируемых к применению в федеральных округах и субъектах Российской Федерации / В.Н. Нестеров // Наркоконтроль. 2006. № 2. С. 24–27.
11. Пронин А.А. Концепция комплексной активной профилактики зависимости от психоактивных веществ несовершеннолетних лиц и их реабилитации / А.А. Пронин // Наркоконтроль. 2009. № 4. С. 39–44.
12. Пронин А.А. Общественные инициативы в сфере профилактики наркозависимости / А.А. Пронин // Наркоконтроль. 2010. № 1. С. 26–28.
13. Пятницкая И.Н. Наркомания / И.Н. Пятницкая // Большая советская энциклопедия. Т. 17. М., 1974. С. 252.
14. Ролик А.И. Наркомания и наркотизм — острейшие проблемы мирового социума / А.И. Ролик, Л.И. Романова // Наркоконтроль. 2009. №1. С. 2–7.
15. Татаркин А.И. Практическая роль науки в условиях современной эволюции социально-экономических отношений в сфере незаконного оборота наркотиков / А.И. Татаркин, А.А. Куклин, А.Н. Клевакин // Наркоконтроль. 2014. № 3. С. 3–9.
16. Федоров А.В. Взаимосвязь незаконного потребления наркотиков и их незаконного оборота / А.В. Федоров // Наркоконтроль. 2013. № 3. С. 5–13.
17. Федоров А.В. Наркокриминология как одно из направлений криминологии / А.В. Федоров // Наркоконтроль. 2013. № 1. С. 4–27.
18. Федоров А.В. Ответственность за немедицинское потребление наркотических средств и психотропных веществ / А.В. Федоров // Наркоконтроль. 2011. № 2. С. 3–8.
19. Федоров А.В. Тенденции развития российской антинаркотической политики на современном этапе / А.В. Федоров // Наркоконтроль. 2011. № 4. С. 5–14.
20. Цветков В.Э. Криминологическая характеристика злоупотребления наркотическими средствами и психотропными веществами / В.Э. Цветков // Наркоконтроль. 2007. № 2. С. 14–20.
21. Чернов Е.А. Результаты проведения мониторинга наркоситуации в Южном федеральном округе / Е.А. Чернов // Наркоконтроль. 2006. № 2. С. 22–24.
22. Чирков Д.К. К вопросу о стратегических мерах государственной политики по предупреждению наркотизма несовершеннолетних и связанных с ним преступлений / Д.К. Чирков // Наркоконтроль. 2011. № 4. С. 26–30.
23. Щедрин Н.В. О принудительном лечении лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией / Н.В. Щедрин // Наркоконтроль. 2013. № 2. С. 19–21.