Адрес: 115035, г. Москва, Космодамианская набережная, д. 26/55, стр. 7 Тел.: (495)953-91-08,
617-18-88, 8-800-333-28-04 (по России бесплатно)
Сравнительная политика №3 – 2018
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ КОНЦЕПЦИЙ И ИНСТИТУТОВ
-
Азиатские «мозговые центры»: положение в мире и влияние на внешнюю политику С. 5-13
В статье исследуются тенденции развития экспертно-аналитических структур ведущих стран Азии. Автор анализирует положение азиатских «фабрик мысли» в мировых рейтингах, приводит результаты последних исследований, посвященных оценке особенностей этих организаций. Несмотря на то, что первые «мозговые центры» появились в Азии еще в 1950-е гг., они не превратились в значимую в политическом отношении силу. Азиатские экспертные структуры часто выполняют работы по заказам правительственных ведомств или корпораций, которые финансируют их деятельность, что снижает способность «фабрик мысли» самостоятельно определять тематику исследований и отстаивать независимую позицию. Вместе с тем «мозговые центры» предоставляют площадку для диалога с зарубежными экспертами и участвуют во взаимодействии по «второму треку», что может быть использовано в периоды ухудшения политического климата между странами. Например, регулярные контакты экспертов России и Японии в 2014-2015 гг. способствовали быстрому преодолению неблагоприятного периода российско-японских взаимоотношений, связанного с введением Японией антироссийских санкций. Автор дает оценку деятельности форматов сетевого взаимодействия экспертно-аналитических структур. Азиатские сети «мозговых центров» создавались преимущественно как механизмы поддержки по «второму треку» региональных институтов и форумов: АТЭС, АСЕАН Плюс Три, Регионального форума АСЕАН по безопасности и пр. Сети экспертных центров, как правило, опираются на узловые центры, участвующие в работе сети на постоянной основе; их деятельность имеет устойчивый и регулярный характер; сохраняется преемственность повестки обсуждений. Делаются выводы о потенциале влияния России на идейно-политические процессы в АТР.
Ключевые слова: «мозговые центры»; «фабрики мысли»; экспертное сообщество; внешняя политика; дипломатия «второго трека»; АТР; «Примаковские чтения»
ASIAN THINK TANKS: GLOBAL ROLE AND IMPACT ON FOREIGN POLICY
The articles looks at the trends in the development of think tanks in major Asian countries. It reviews the posture of the Asian think tanks in global ratings. It also looks at the literature on think tanks in the USA, western and Asian countries. Despite the fact that the first think tanks appeared in Asia in the 1950’s, they did not turn into a politically significant force. The reasons are insufficient financial independence and shortage of skills. Asian think tanks are often preoccupied with research for corporations and government agencies that provide their funding. It negatively affects the ability of the think tanks to independently set the research agenda and express critical viewpoint. However, think tanks often provide valuable platforms for dialogue among experts that can be helpful during periods of deterioration of the political relations between countries. For instance, the role of Japanese and Russian think tanks as “track two” diplomacy actors was helpful particularly during the period of deterioration of Russia-Japan relations in 2014-2015. The article also looks at the development of the Asian think tank networks. Most of these networks were created in support of regional frameworks such as APEC, ASEAN Plus Three, ARF, etc. Asian think tank networks depend on a number of “core institutions” that regularly host events and ensure continuity of the agenda. The article then draws conclusions on the potential of Russia’s influence on ideological and political processes in the Asia-Pacific region.
Key words: think tanks; expert community; “track two” diplomacy; foreign policy; Asia-Pacific region; “Primakov readings”
-
Сравнительный анализ военных доктрин Индии и Пакистана С. 14-25
Статья посвящена военным доктринам Индии и Пакистана, взаимоотношения которых во многом определяют баланс сил в Южной Азии и характеризуются высоким уровнем напряженности и взаимного недоверия. Стороны на протяжении всего периода с 1947 г. рассматривают друг друга в качестве основных потенциальных противников, что во многом влияет на стратегическое мышление Нью-Дели и Исламабада. После проведения ядерных испытаний противостояние вышло на новый уровень, и состояние двусторонних отношений вызывает резонную озабоченность мирового сообщества с учетом непрекращающихся взаимных обстрелов и очередного витка роста напряженности в хронически нестабильном штате Джамму и Кашмир. Анализ военных доктрин Индии и Пакистана дает основания считать, что Нью-Дели и Исламабад имеют боеспособные силы, сосредоточенные на границе, и готовы применить их в случае угрозы со стороны противника с целью захвата и удержания стратегической инициативы. Экономический потенциал Пакистана не позволит ему вести длительные боевые действия, равно как и Индия не в состоянии выдержать войну «на изнеможение», таким образом, упор делается на оперативность и широкое применение наступательных вооружений. Вместе с тем применение ядерного оружия рассматривается только в крайнем случае в ситуации угрозы суверенитету и территориальной целостности, а имеющиеся ядерные арсеналы обеих стран не позволят нанести друг другу сокрушительный ущерб. Несмотря на агрессивную риторику, стороны не готовы к полномасштабной войне, а боевые действия будут носить локальный и непродолжительный характер.
Ключевые слова: военная доктрина Индии; военная доктрина Пакистана; доктрина «холодного старта»; тактическое ядерное оружие; взаимное ядерное сдерживание
COMPARATIVE ANALYSIS OF MILITARY DOCTRINES OF INDIA AND PAKISTAN
The article is devoted to the comparison of the military doctrines of India and Pakistan; their bilateral relations greatly determine the existing balance of power in the region of South Asia and are marked with high level of tension and mutual mistrust. Since the Independence of the former members of the British Dominion in 1947 the sides consider each other as the main potential adversary. After nuclear tests conducted by both countries the conformation of New Delhi and Islamabad escalated to a new level, and the state of bilateral relations is a matter of reasonable concern all over the globe. The analysis of military doctrines of India and Pakistan gives every reason to think that, despite the aggressive and jingoish rhetoric of the sides, they are not ready for a full-scale war, and military warfare will be limited and short-term.
Key words: military doctrine of India; military doctrine of Pakistan; the doctrine of «cold start»; tactical nuclear weapon; mutual nuclear deterrence
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА И ГЕОПОЛИТИКА
-
Китай и реформирование международной экономической системы С. 26-41
Мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. властно поставил перед мировым сообществом задачу реформирования международной экономической системы и привлечения к глобальному экономическому управлению динамично развивающихся стран с формирующимися рынками. Одну из ключевых ролей в процессах реформирования международной экономической системы и глобального экономического управления приобретает Китай как держава не только нарастившая свою экономическую мощь до уровня второй мировой экономики, крупнейшей торговой державы и держателя золотовалютных резервов, но и демонстрирующая готовность взять на себя соответствующую международную ответственность и начать задавать вектор мирового экономического развития. Содействуя совершенствованию существующих правил, норм и системообразующих институтов, Пекин одновременно предлагает миру новые, китаецентричные инициативы, наиболее известными из которых, но отнюдь не единственными, являются создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций и инициатива «Пояс и путь». В статье характеризуется участие Китая в реформировании международной экономической системы после азиатского финансового кризиса 1997-1998 гг. по настоящее время: выделяются основные формы участия Китая, мотивация и направления приложения его усилий. Прослеживая выдвигаемые, поддерживаемые и реализуемые Китаем инициативы и меры, предполагающие изменения в международной экономической системе, а также анализируя официальную риторику и внешнеполитическую деятельность китайского руководства, в статье делается вывод о взятом Пекином курсе на занятие одной из ключевых ролей в глобальном экономическом управлении и постепенное выстраивание китаецентричной системы международных правил, норм и институтов.
Ключевые слова: Китай; международная экономическая система; глобальное экономическое управление; Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ); многосторонние банки развития; инициатива «Пояс и путь»; G20; мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 гг.; Новый банк развития; БРИКС
CHINA AND THE REFORM OF THE INTERNATIONAL ECONOMIC SYSTEM
The 2008 global financial crisis has become a turning point for the world community to realize the necessity to reform international economic system and to allow greater participation of leading emerging economies in the global economic governance. Given the huge economic might that China has accumulated and its willingness to assume greater international responsibilities and leadership functions, China can be regarded as one of the countries that play a key role in the processes of reforming the international economic system and global economic governance. Contributing to the improvement of the existing rules, norms and institutions, Beijing at the same time offers to the world its new, China-centered initiatives, to name a few, the Asian Infrastructure Investment Bank and “Belt and Road” Initiative. This article characterizes China’s participation in the reforming of the international economic system after the 1997 Asian financial crisis till the present time with the focus on identifying major forms of China’s participation, its motivations and efforts’ emphasis. By reviewing initiatives and measures that China offers, backs and conducts in order to bring changes into the international economic system and by analyzing Chinese leadership’s official rhetoric and foreign policy activities, the article concludes that Beijing has set a course to assume one of the key roles in the global economic governance and to create China-dominated system of international rules, norms and institutions..
Key words: China; international economic system; global economic governance; Asian Infrastructure Investment Bank (AIIB); multilateral development banks; “Belt and Road” Initiative; G20; the 008 global financial crisis; New Development Bank (NDB); BRICS
-
Евразийская дипломатия Токио: успехи и неудачи (1997-2017 гг.) С. 42-60
Данная статья посвящена анализу возрастающего значения евразийского направления во внешней политики Японии, причинах и последствиях двойственности и непоследовательности данной политики, влиянию причин внутриполитического характера на определение Японией своего курса в отношении центрально-азиатских государств. Процесс выстраивания Токио новой системы своего внешнеполитического поведения в Центральной Азии при этом имеет всё более реагирующий, а не проактивный характер. Евразийский вектор японской дипломатии потребовал серьёзного пересмотра и в связи с появлением проекта «Один пояс – один путь» – беспрецедентной по своему масштабу региональной инициативы Пекина, являющегося в настоящее время главным внешнеполитическим соперником Токио. На региональную повестку Токио также оказывают влияние новые подходы администрации Дональда Трампа к многосторонним форматам сотрудничества. Представляют интерес и попытки Токио выстраивания своих отношений с центрально-азиатскими государствами как с целостным регионом, а также опыт использования Японией формата диалога «Центральная Азия плюс Япония» – перспективной модели взаимоотношений внерегиональных акторов с центрально-азиатскими партнёрами. Кроме того, в статье рассматриваются предпосылки к координации действий на евразийском направлении между Японией и дружественными ей государствами – Турцией и Индией, процесс диверсификации экономических партнёров государств Центральной Азии в целом. Поскольку причины заинтересованности центрально-азиатских государств в осуществлении экономического и других видов сотрудничества с Токио не утратили своей актуальности, для Японии в настоящее время в качестве новой возможной точки опоры в регионе может представлять значительный интерес Россия.
Ключевые слова: Евразийская дипломатия; проект «Один пояс, Один путь»; диалог «Центральная Азия плюс Япония»; инфраструктурный проект; дипломатия «Шёлкового пути»; Азиатский банк инфраструктурных инвестиций; Азиатский банк развития
TOKYO’S EURASIAN DIPLOMACY: SUCCESSES AND FAILURES (1997-2017)
This article is devoted to the analysis of the growing importance of the Eurasian direction in Japan's foreign policy, the causes and consequences of the duality and inconsistency of this policy, the influence of internal political reasons on Japan's alignment with its policy towards the Central Asian states. The process of building up a new system of Japan’s foreign policy behavior in Central Asia in this case has developed in a reactive as opposed to a proactive manner. Eurasian direction of Japan’s diplomacy demanded a serious revision because by the new project «One Belt, One Road», which is an unprecedented regional initiative of Beijing – the primary foreign policy opponent for Tokyo. The regional agenda of Tokyo is also influenced by the new approaches of Donald Trump’s administration to the multilateral cooperation’s forms. Tokyo’s attempts to pursue its relations with the Central Asian states as a whole region and the Japan’s experience of using the dialogue «Central Asia plus Japan» as a promising model for the cooperation between non-regional actors and its Central Asia’s partners, are also of interest. In addition, the article deals with the preconditions for coordinating actions in the Eurasian direction between Japan and its friendly states, including Turkey and India, and the process of diversifying the economic partners of the Central Asian region as a whole. Since the reasons for the interest of the Central Asian states in the implementation of economic and other forms of cooperation with Tokyo have not lost their relevance, Russia could be of significant value to Tokyo.
Key words: Eurasian Diplomacy; project “One Belt, One Road”; dialog “Central Asia plus Japan”; infrastructure project; Silk Road Diplomacy; Asian Infrastructure Investment Bank; Asian Development Bank
-
«Инициатива пояса и пути»: содержание, цели и значение С. 61-74
В статье рассматриваются выдвигаемые Китаем Экономический пояс Шелкового пути и Морской шелковый путь XXI века, объединенные в Инициативу пояса и пути. Проводится анализ концептуальной эволюции инициативы, ее институционализации, основных направлений и приоритетов. Можно выделить три взаимосвязанные группы целей в реализации инициативы «пояса и пути»: собственного экономического развития Китая, внешнеэкономические, внешне- и геополитические. Инициатива пояса и пути призвана придать стимул развитию КНР путем нахождения новых внешних и внутренних источников роста в условиях трансформации модели развития, способствовать решению ряда структурных проблем экономики, поощрить стимулирование высокотехнологичного производства и перехода Китая на инновационную модель развития путем повышения своей роли в региональных и глобальных цепочках добавленной стоимости. КНР рассматривает инициативу как новый мега-проект интеграции с Китаем как лидером, способным предоставить «общественные блага» странам региона. Инициатива является самым амбициозным проектом развития в настоящее время, а ее реализация приведет к значительному увеличению взаимосвязанности на огромном макро- и транс- региональном пространстве, в первую очередь, Азии и Евразии, расширению деятельности и полномасштабному присутствию Китая.
Ключевые слова: Китай; один пояс, один путь; инициатива пояса и пути; Экономический пояс Шелкового пути; Морской шелковый путь; Восточная Азия; Евразия; Азиатский банк инфраструктурных инвестиций; региональная интеграция; трансрегионализм
BELT AND ROAD INITIATIVE: OVERVIEW, OBJECTIVES AND IMPLICATIONS
The article aims to analyze the PRC’s Silk Road Economic Belt and 21st Century Maritime Silk Road, called the Belt and Road Initiative (BRI). It provides initiative assessment: overview, conceptualization, institutionalization and key priorities. Three interconnected groups of objectives define BRI: China’s economic development goals, trade, investment policy and foreign policy. The BRI is set to provide stimulus to China’s development with new external and internal sources of economic growth amid ongoing China’s economic transformation, deal with structural problems, foster high-quality production and transition to innovative development model while upgrading its involvement into regional and global value chains. China positions BRI as a new mega-project of regional integration with China as its leader, capable of providing public goods. It aims to create alternative energy and transport routes, improve relations with neighboring countries, alleviate concerns over China’s rise in politics, security and economics and form positive sentiments in its neighborhood. The BRI has become a key dimension of China’s economic and foreign policy with a strategic goal to consolidate China’s periphery with economic means in the first place. The BRI has the potential to provide enormous stimulus to the development and integration of Asia and Eurasia, simultaneously determining the prospects of China’s becoming a dominant power in East Asia and Eurasia and realizing the ‘Chinese dream’.
Key words: China; One Belt, One Road; Belt and Road Initiative; Economic Silk Road Bank; Maritime Silk Road; East Asia; Eurasia; Asian Infrastructure Investment Bank; regional integration; trans-regionalism
-
Государства АСЕАН в политике Китая: курс на раскол или «новый консенсус»? С. 75-87
Подробно освещены динамика отношений последних лет между объединением АСЕАН и отдельными странами Юго-восточной Азии с Китайской Народной Республикой, проблемы региональной геополитики в связи с конфликтом вокруг островов и ресурсов Южно-китайского моря. Со второй половины 90-х гг. КНР активно и последовательно устанавливает отношения «стратегического партнерства» с отдельными странами АСЕАН. Второе десятилетие 21 века – принципиальный поворот: начался процесс фиксации всеми сторонами своих экономических интересов в регионе при возрастании политической напряженности. С 2013 г. вслед за выдвижением Инициативы Пояса и Пути начался новый виток напряженности, а точнее – этап напряженных попыток закрепить тем или иным способом суверенитет над ресурсоемкой и стратегически важной территорией, но не уменьшить объемы регионального экономического сотрудничества. В целом, несмотря на флуктуации, Китай остается для большинства стран АСЕАН главным торгово-экономическим партнером, что существенно ограничивает их возможность проявлять политическую самостоятельность
Ключевые слова: Китай; АСЕАН; Юго-Восточная Азия (ЮВА); территориальный конфликт; Южно-Китайское море (ЮКМ); торгово-экономические отношения; стратегическое партнерство
ASEAN STATES IN CHINESE FOREIGN POLICY: ON COURSE TO SPLIT OR TO REACH “NEW CONSENSUS”?
Dynamics of political and trade relations between China, ASEAN organization and its members, problems of regional geopolitics with regard to the conflict on features and resources of South China Sea are analyzed. Since the second half of the 1990’s, China has been consistently establishing relations of “strategic partnership” with individual ASEAN countries. The second decade of the 21st century witnessed a fundamental turnaround: all sides try to fix their economic interests in the region while political tensions increase gradually. Since 2013 following the promotion of the Belt and Road Initiative, a new round of tension began, in other words, intensive attempts to consolidate sovereignty over a resourceful and strategically important territory avoiding at the same time reduction of the volume of regional economic cooperation. In general, despite fluctuations, China remains the main trade and economic partner for most ASEAN countries, therefore their ability to exercise political independence is significantly limited.
Key words: China; ASEAN; South-East Asia; territorial conflict; South China Sea; trade relations; strategic partnership
-
Конфликт в Южно-китайском море в XXI веке: эволюция позиций участников С. 89-100
Территориальные споры в Южно-Китайском море основной источник конфликтного потенциала в Юго-Восточной Азии (ЮВА) и Азиатско-Тихоокеанском регионе в целом. Сам факт наличия неразрешенных споров оказывает существенное влияние и на развитие восточно-азиатской региональной подсистемы международных отношений. Ситуация усложняется тесной экономической взаимосвязанностью государств Юго-Восточной Азии с Китаем, используемой Пекином в качестве политического козыря. Открыта дискуссия о правомерности использования сторонами исторических аргументов для оправдания суверенитета над определенной территорией и их «встраивании» в современную международно-правовую систему. В статье рассматривается современное состояние конфликта, а также его влияние и взаимосвязь с происходящими в странах Юго-Восточной Азии внутри- и внешнеполитическими процессами. Акцент сделан на наиболее значимых элементах аргументации сторон и эволюции подходов основных участников территориальных споров. Анализируется возможность подключения к ним новых стран или перетягивания государств региона в условные «прокитайский» и «антикитайский» лагеря.
Ключевые слова: Южно-Китайское море; конфликт; архипелаг Спратли; Парасельские острова; Китай; Филиппины; Вьетнам
TERRITORIAL DISPUTES IN SOUTH CHINA SEA IN THE XXI CENTURY: EVOLUTION OF PARTICIPANTS’ POSITIONS
Territorial disputes in the South China Sea can be considered as one of the key conflictogenetic elements in South East Asia and Asia Pacific Region. The existence of unsolved territorial disputes itself has a significant impact on the East Asian regional sub-system of international relations. Close economic interconnection between China and the regional countries, which Beijing tries to use as a political instrument, makes the situation even more complicated. The article contains a brief analysis of the current condition of the long-standing conflict in South China sea, as well as its influence on the region and political processes in regional countries. The emphasis is made on the most important arguments of the involved parties and the evolution of their positions. A possibility for other states to join the conflict is also analyzed.
Key words: South China Sea; conflict; Natuna; China; Philippines; Vietnam
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ДИСКУССИИ
-
Редакция журнала «Сравнительная политика» публикует материалы ситуационного анализа, посвященного результатам анализа динамики и современного состояния развития российско-китайских отношений. На мероприятии выступили и приняли участие в дискуссии исследователи Центра комплексного китаеведения и региональных проектов МГИМО МИД России, Института Дальнего Востока РАН, Института Востоковедения РАН, Российского института стратегических исследований (РИСИ), Института политического и военного анализа, Института экономики РАН, ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, НИУ ВШЭ, Национального комитета БРИКС. Ведущие российские эксперты обсудили современное состояние и перспективы российско-китайских отношений. Были затронуты вопросы трансформации политической власти в КНР и изменений 2018 г. в китайской конституции, рассмотрен вопрос о переходе РКО в новую стадию после марта 2018 г. (президентские выборы в России и поправки конституции в КНР), оценен период завышенных ожиданий России от Китая после украинского кризиса 2013 г., а также в целом были рассмотрены возможности для перехода к новому качеству двустороннего долгосрочного сотрудничества на основе прагматизма и взаимного интереса
Ключевые слова: Россия; КПК; Китай; КНР; российско-китайские отношения; китайско-российские отношения; китайско-американские отношения; Тихоокеанская Азия; авторитаризм; демократия; китайская модель развития, социализм с китайской спецификой; китайская мечта
Russian-Chinese Relations: Between Europe and the Indo-Pacific (Part I). Situation Analysis Proceedings
The Editorial Board of the journal Comparative Politics Russia publishes the proceedings of the situation analysis devoted to the results of the analysis of the dynamics and the current state of Russian-Chinese relations. The leading Russian experts and researchers of the Center for Comprehensive Chinese Studies and Regional Projects of Moscow State Institute of International Relations (MGIMO University), the Institute of Far Eastern Studies of the Russian Academy of Sciences, the Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, the Russian Institute for Strategic Studies (RISS), the Institute of Political and Military Analysis, the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, the Primakov Institute of World Economy and International Relations (IMEMO), Higher School of Economics, Russian National Committee of BRICS discussed the current state and prospects of Russian-Chinese relations. They analyzed the issues of political power transformations in the PRC and changes in the 2018 Chinese political arena, a new stage of Russian-Chinese relations after March 2018 (presidential elections in Russia and constitutional amendments in China), the period of overestimated expectations of Russia from China after the Ukrainian crisis of 2013, and also as a whole, opportunities for transition to a new quality of bilateral long-term cooperation on the basis of pragmatism and mutual interests
Key words: Russia; The Communist Party of China; China; PRC; Russian-Chinese relations; China-Russian relations; China-US relations; Pacific Asia; authoritarianism; democracy; Chinese development model, socialism with Chinese characteristics; Chinese Dream
-
В статье подробно анализируется существо состояния нового стратегического момента в регионе и влияние «китайского фактора» на обстановку в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Подробно анализируются составляющие «китайского фактора», практические последствия анализа, прикладное внешнеполитическое и военно-политическое значение этого вопроса, показано как прикладные вопросы трансформируются в положения внешнеполитических и военных доктрин, определяют практическую внешнюю и военную политику, систему международных связей и их политическую составляющую в регионе. Автор кратко обозревает основные положения региональных доктрин важнейших внешнеполитических игроков в регионе, делает предположения о возможной эволюции и модификации этих доктрин в будущем и формулирует условия, которые определяют практические шаги большинства государств в регионе. В статье также прогнозируется вероятность появления новых тихоокеанских стратегий основных участников международных отношений в регионе и рассматриваются их основные параметры
Ключевые слова: Россия; Китай; КНР; США; Япония; КНДР; Республика Корея; российско-китайские отношения; китайско-американские отношения; корейская ядерная проблема; Азиатско-Тихоокеанский регион; Евразия; Тихоокеанская Азия; Индо-Пасифика; китайская мечта
NEW PACIFIC STRATEGIES: OPPORTUNITY OR REALITY? INFLUENCE OF THE “CHINESE FACTOR” ON THE SITUATION IN EURASIA AND THE ASIA-PACIFIC REGION
The article analyzes the essence of the new strategic moment in the region and the influence of the “Chinese factor” on the situation in Eurasia and the Asia- Pacific region. The author discusses the components of the “Chinese factor”, its practical consequences, as well as its foreign policy, military and political significance. The article shows how applied issues can be transformed into foreign policy and military doctrines, determine practical foreign and military policies, the system of international relations and political affairs in the region. The author briefly reviews the key aspects of regional doctrines of leading states in the region, makes assumptions about the possible evolution and modification of these doctrines in the future and formulates the conditions that might determine the practical steps of the regional powers. The article also assesses the possibility of emergence of new Pacific strategies in the region and examines their main parameters.
Key words: Russia; China; PRC; USA; Japan; North Korea; The Republic of Korea; Russian-Chinese relations; China-US relations; the Korean nuclear problem; Asian-Pacific area; Eurasia; Pacific Asia; Indo-Pacific; Chinese Dream
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЛОКАЛЬНОГО ОПЫТА
-
Антикоррупционная политика Республики Корея: история становления и современность С. 146-153
Корея – страна с жестким антикоррупционным законодательством. Однако само по себе это не может быть гарантией искоренения различных видов коррупции. В ретроспективе причин ее функционирования и борьбы с ней в Республике Корея отмечается традиционная система общественного устройства во многом провоцирующая коррупцию. На различных этапах своей деятельности президенты Кореи занимались «кадровой чисткой» на государственной службе, проводили жесткую антикоррупционную политику. Однако каждый из глав Кореи становился жертвой коррупционных скандалов, хотя на бытовом уровне южнокорейское общество – одно из самых порядочных в мире. Применение жестких мер в указанной сфере позволяют выявлять факты участия в коррупционных схемах бывших и действующих помощников главы государства, депутатов от правящей и оппозиционных партий, представителей бизнес-структур. В результате, антикоррупционные меры правительства Кореи оказывают позитивное воздействие на международный имидж страны.
Ключевые слова: коррупция; борьба с коррупцией; Республика Корея; Комиссия по борьбе с коррупцией и гражданским правам (ACRC); антикоррупционная политика; Законодательство
ANTI-CORRUPTION POLICY OF THE REPUBLIC OF KOREA: THE HISTORY OF FORMATION AND MODERNITY
Korea is a country with strict anticorruption legislation. However, this cannot the only guarantee for the eradication of various types of corruption. Analyzing retrospectively the reasons for its functioning and its combating in the Republic of Korea, there is a traditional system of social organization that in many ways provokes corruption. In different periods the presidents of Korea engaged in “personnel cleansing” in the civil service and conducted a strict anti-corruption policy. However, each of the heads of Korea was a victim of corruption scandals, although South Korean society is one of the most respectable and decent societies in the world. The use of harsh measures in this area makes it possible to identify the facts of participation in the corruption schemes of former and current assistants to the head of state, deputies from the ruling and opposition parties, representatives of business structures. As a result, the anti-corruption measures of the Korean government have a positive impact on the country's international image.
Key words: corruption; fighting corruption; The Republic of Korea; Commission for Combating Corruption and Civil Rights (ACRC); anti-corruption policy; legislations
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ЗАМЕТКИ
-
China has altered its global posture from “keeping a low profile” to “striving for achievement” since President Xi came to power. The adjusted approach to Chinese foreign policy is in the context of growing China’s state capabilities and shrinking American global leadership under Trump’s presidency. Given these structural changes in the international system, China is expected to play a bigger role in the world politics. Accordingly, questions have raised that how China perceives the world and whether rising China is a reformist or revisionist power. The paper would address these questions by first revisiting the ancient Chinese idea of Tianxia, which is both a concept and practice in ancient times. As Tianxia is not applicable in the modern world, the concepts are reinvented by Chinese scholars, which are similar to ideas proposed by President Xi, offering an ideal worldview. In the third part, an empirical analysis of the Chinese foreign policy would check whether China’s behaviors correspond to Xi’s vision and whether China is a revisionist power.
Ключевые слова: Chinese worldview; Tianxia; confucianism; tributary system; Belt and Road; revisionist power; China threat
АНАЛИЗ КИТАЙСКИХ ИНТЕРПРЕТАЦИЙ МИРОВОГО ПОРЯДКА И ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ: ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ КИТАЙ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ИЛИ РЕФОРМИСТСКОЙ ДЕРЖАВОЙ?
После того как Си Цзиньпин пришел к власти, Китай сменил свою глобальную стратегию «незаметной дипломатии» на активную дипломатическую деятельность, нацеленную на достижение реальных результатов. Скорректированный подход к китайской внешней политике укладывается в контекст роста потенциала Китая и постепенного сокращения американского глобального лидерства. Учитывая структурные изменения в системе международных отношений, Китай, как ожидается, будет играть более значительную роль в мировой политике. Вопрос заключается в том, каким образом Китай воспринимает мир и выступает ли он в качестве реформистской или ревизионистской державы. В статье рассматриваются эти вопросы, прежде всего, на основе осмысления древнекитайской идеи «Тяньши» («Поднебесная»), которая являлась одновременно и философской концепцией, и основой практической политики. Хотя концепция Поднебесной к настоящему времени утрачивала свое значение, к ней снова стали обращаться китайские ученые, сопоставляя сущность данной концепции с идеями, предложенными президентом Си Цзиньпином. В статье также проводится эмпирический анализ китайской внешней политики с целью определения, соответствует ли реальная внешнеполитическая деятельность Китая видению Си Цзиньпина и является ли Китай ревизионистской державой.
Key words: китайское мировоззрение; Tianxia; Поднебесная; конфуцианство; трибутарная система; Инициатива пояса и пути; ревизионистская держава; китайская угроза
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
-
Theoretical Aspects of Democratic Identity in Deciphering National Security Threats. Book Review: Hayes, J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and China. Cambridge University Press, 2013. 211 p.
НА КНИЖНОЙ ПОЛКЕ
-
Golovachev, Valentin Ts. Ethno-Political History of Taiwan in the World Historiography XVII-XXI. Moscow: Institute of Oriental studies, MAKS Press, 2018. 320 p.
-
Trust and Mistrust in the Economies of the China-Russia Borderlands / Ed. by Caroline Humphrey. Amsterdam University Press, 2018.
-
Inner Asia
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
-
Заседание 5 сессии Рабочей группы по нераспространению и контролю над вооружениями АТССБ» С. 168-172
5th Session of the Working Group on Non-Proliferation and Arms Control
-
Открытая лекция профессора Алана Хенриксона «Роль публичной дипломатии в современном мире» С. 173
Open Lecture by Professor Alan Henrikson “The Role of Public Diplomacy in the Modern World”
-
Информация для авторов С. 174-175
Guide for the authors
